Рэлігійная заклапочанасьць акадэміка Рубінава.

Пётра Рудкоўскі

Набліжаюцца вялікія сьвяты – Новы Год і Раство Хрыстовае. Для розных людзей гэтае сьвята мае рознае значэньне: для адных – гэта проста нагода пагуляць, забавіцца і адпачыць, для іншых – магчымасьць аднавіць свае сувязі са сваякамі, сустрэцца зь сябрамі і знаёмымі, паехаць у якіясь новыя мясьціны, набрацца новых уражаньняў ігд. Але для мільёнаў людзей надыходзячыя сьвяты, асабліва сьвята Божага Нараджэньня мае перадусім духоўнае значэньне. Многія хрысьціяне рыхтуюцца да яго ня толькі праз прыбіраньне і ўпрыгожаньне памяшканьняў, закуп падарункаў і ўсталяваньне ёлкі, але таксама праз пост, малітву і ўчынкі міласэрнасьці...

(на фото академик А. Рубинов)

Столкновение цивилизаций?

Сэмюэл Ф. Хантингтон

Мировая политика вступает в новую фазу, и интеллектуалы незамедлительно обрушили на нас поток версий относительно ее будущего обличия: конец истории, возврат к традиционному соперничеству между нациями-государствами, упадок наций-государств под напором разнонаправленных тенденций к трайбализму и глобализму . и др. Каждая из этих версий ухватывает отдельные аспекты нарождающейся реальности. Но при этом утрачивается самый существенный, осевой аспект проблемы.

Я полагаю, что в нарождающемся мире основным источником конфликтов будет уже не идеология и не экономика. Важнейшие границы, разделяющие человечество, и преобладающие источники конфликтов будут определяться культурой. Нация-государство останется главным действующим лицом в международных делах, но наиболее значимые конфликты глобальной политики будут разворачиваться между нациями и группами, принадлежащими к разным цивилизациям. Столкновение цивилизаций станет доминирующим фактором мировой политики. Линии разлома между цивилизациями . это и есть линии будущих фронтов...

Паганскае адраджэнне на Беларусі

Аляксей Дзермант

Паганства ў Беларусі ніколі не знікала. Яно дагэтуль застаецца пакрыёмай духоўнай і культурнай асновай нашага этнасу. У варунках, калі ўжо няма хрысціянскай манаполіі на духоўнае жыццё беларусаў і прыгнёту з боку камуністычнай ідэалогіі, з’явілася магчымасць не толькі займацца вывучэннем старадаўніх веранняў, але і адкрыта дыскутаваць пра актуальнасць язычніцтва для цяперашняга часу. Што можна сказаць пра перспектыву паганскага адраджэння ў нашай краіне?

Когда философия молчит

Николай Семенов

Когда философия молчит… Уместно ли ее молчание? К примеру, она не молчала в великий момент истории, каковым была Французская революция. Но есть, конечно, и невыразительные периоды – и она молчит; а может быть, и нет (иногда видимая нищета эпохи как бы компенсируется величием мысли).

Живем ли мы в тот исторический период, который требует, чтобы философия говорила? А она – и бессильно и безответственно – молчит. «Где же ваши философы?» – Я смотрю на Университет. И ничего не вижу. Ничего и никого. – Наш Университет; в сущности – печальное зрелище. Сегодня философия практически изгнана из него.

Что значит быть британцем

Гордон Браун

Если мы ясно понимаем, что именно общие ценности (а не цвет кожи или институты) определяют, что значит быть британцем в современном мире, мы можем установить куда более высокую планку для обязанностей гражданина в нынешнюю эпоху и более амбициозно формировать новые и современные отношения между государством, сообществом и индивидом.

Конец секуляризма?

Ральф Дарендорф

Когда праздновали конец идеологии (сначала в 1950-х годах, а затем еще более активно в 1990-х), никто не мог предвидеть, что религия – этот бич политики в первой половине 20-го века – полностью восстановится в этой роли. Дэниел Белл и Раймонд Арон писали о конце фашистской и коммунистической идеологий в надежде, что мы вступаем в эпоху прагматизма, в которой политика будет предметом споров и обсуждений, а не убеждений и общих мировоззрений. Казалось, возобладал подход к политике Карла Поппера, основанный на здравом смысле и критическом дискурсе. И когда после краха коммунизма конец истории казался близким, считалось, что идеологическая политика исчезла навсегда.

За смеющуюся Беларусь!

Екатерина Пелениченко

На мой взгляд, смех над властью может быть выгоден в первую очередь самой власти в той ситуации, конечно, когда он не меняет существующее положение дел. При этом бдительность смеющихся постепенно ослабляется, ведь то, над чем смеешься, уже не представляется страшным, всемогущим и опасным.

Перафарматаванне інфармацыйнай прасторы: змест і функцыі незалежных медыя

Цягам кастрычніка гэтага года сайты “Наше мнение” і “Новая Европа” правялі дыскусію, прысвечаную праблемам і перспектывам незалежных медыя (гл.: Проблемы и перспективы независимых СМИ (“НМ”, 02.10.06), Развеять туман над Беларусью – и оставить куликов в покое (“НЕ”, 18.10.06) і Проблемы и перспективы независимых СМИ (II) (“НМ”, 24.10.06).
Дыскусія канстатавала: незалежная беларуская прэса апынулася на мяжы знікнення.

Увідавочыла яна і яшчэ адну праблему — пэўную крызу ў разуменні перспектыў выйсця з гэтай сітуацыі. А крыху нечаканым яе вынікам сталіся высновы, вынесеныя ў эпіграф.
Мэта артыкулу палягае аднак не ў тым, каб рэанімаваць дыскусію. Хутчэй, гэта спроба акцэнтаваць увагу на некаторых магчымасцях развіцця сітуацыі на карысць незалежных медыя, на праблеме іх зместу ды мэтазгоднасці падтрымкі тых ці іншых медыя праектаў...

Почему демократия нуждается в патриотизме

Чарльз Тэйлор

В хорошо аргументированной и важной статье Марты Нуссбаум я согласен со многим, но все же мне бы хотелось высказать одно возражение. Складывается впечатление, что Нуссбаум предлагает космополитическую идентичность в качестве альтернативы патриотизму. Если это так, то она ошибается, потому что в современном мире нельзя обойтись без патриотизма...

Патриотизм и космополитизм

Марта Нуссбаум

В романе Рабиндраната Тагора «Дом и мир» молодая жена Бимала, очарован- ная патриотической риторикой друга ее мужа Сандипа, становится горячей сторонницей движения «свадеши», организовавшего бойкот иностранным товарам. Лозунг движения — «Банде Матарам», «Привет тебе, Родина-Мать!» Бимала жалуется, что ее муж, космополит и крупный землевладелец-индуист Никиль равнодушно относится к этому делу:

И в то же время мой муж отнюдь не отказывался помогать делу свадеши и не выступал против него. Но он никак не мог принять «Банде Матарам». — Я готов служить родине, — говорил он, — но тот, перед кем я могу преклоняться, в моих глазах стоит выше родины. Обожествляя свою страну, можно навлечь на нее страшные беды.

Американцы часто поддерживали принцип «Банде Матарам», придавая своей американскости особое значение при обсуждении моральных и полити- ческих вопросов...

Речи на поминках постмодерна

Михаил Эпштейн и Валерий Савчук

Сначала в "Борее" Валерий Савчук выставил вводящий в задумчивость лозунг: "Художник, помни, что был постмодернизм!" Потом приехал из Америки Михаил Эпштейн, так замечательно доказывающий, что постмодернизм умер. А потом эти два мыслителя сошлись вместе в одной точке пространства. Михаил Эпштейн - русский философ, преподаватель университета Эмори в Атланте, считает, что в русском языке слишком много непереходных глаголов. Валерий Савчук - профессор философского факультета СпбГУ - с увлечением изучает механизм архаической жертвы в современности и философию фотографии в эпоху иконического поворота...

"Сдвинутая" профессура

Энтони Графтон

История академической харизмы

Каждый, кто когда-либо преподавал в университете, наверняка испытывал это ощущение. Вы продолжаете делать то, что делаете каждый день: например, стоите у кафедры в пыльной комнате, читая лекцию перед полным залом тинейджеров, над которыми клубятся почти зримые облака гормонов; или ведете семинар в надежде отыскать вопрос, который увлечет участников, несмотря на то, что на дворе весна и никто не прочел рекомендованную литературу; или сидите на заседании кафедры, наблюдая за тем, как ваши коллеги проявляют себя в соответствии с профессиональными наклонностями: историки России излучают пессимизм, германисты невзначай затрагивают проблему Польши, специалисты по Азии ворчат по поводу невежества и нецивилизованности Запада, американисты выражают изумление в связи с тем, что в мире есть и другие континенты...

'Я все еще стыжусь своего маоистского прошлого'

Андре Глюксман

'Кто рабски следует за другим, тот ничему не следует. Он ничего не находит; да ничего и не ищет', - писал Монтень. Мое увлечение 'маоизмом' в его французском варианте, пусть очень недолгое, до сих пор заставляет меня краснеть от стыда. Оно не имеет никакого отношения к маю 68-го, в событиях того времени я принимал участие не из марксистских убеждений. Я покончил с Альтуссером (Althusser), 'верховным понтификом марксизма-ленинизма' той эпохи, когда написал язвительную статью в 'Les Temps modernеs'. Вскоре после этого я и подхватил 'маоистскую' лихорадку...

"Свобода слова": Френсис Фукуяма

Френсис Фукуяма на украинском телевидении

Савік Шустер: Спасибо. Френсис Фукуяма. Американский историк. Очень известный. Его книга «Конец истории», «Последний человек» обсуждались просто... Много-много-много и годами. У меня к вам такой вопрос. Он будет подлиннее, чем обычный американский вопрос. Значит, вы написали вашу книгу после «холодной войны». И ваш тезис был, что либеральная западная демократия – это та модель, которая сможет управлять человечеством. Потом случилось 11-е сентября. И вы сказали, что всё, нет. Может быть, опять вновь началась история. Что мы увидим потом? Мы увидим Соединённые Штаты Америки, которые берут эту модель западной либеральной демократии и эту модель насильственно насаждают в Ираке... В Ираке – это мы видим все и каждый день...

О разуме и вере

Йозеф Ратцингер

Отличительными признаками нынешнего ускорения темпов общественного развития являются, на мой взгляд, прежде всего два фактора. Первый из них – создание всемирного общества, которое характеризуется ростом взаимозависимости между отдельными политическими, экономическими и культурными силами. Они соприкасаются и взаимопроникают друг в друга на своих различных жизненных пространствах. Второй – развитие потенциала человека, его возможностей созидать и разрушать. В этих условиях на передний план выходит вопрос о том, каким образом сталкивающиеся друг с другом культуры могут найти этические принципы, способные направить их совместное существование по верному пути и выстроить общую, соответствующую нормам права форму ограничения и упорядочения власти...

Европейская идентичность как горизонт беларуского воображения

Григорий Миненков

Интерпретация перспектив конструирования беларуской идентичности в контексте взаимодействия различных практик ее воображения требует определения тех возможных горизонтов, ориентируясь на которые подобное воображение происходит. На мой взгляд, одним из ключевых таких горизонтов является европейская – шире, космополитическая – идентичность. Однако подобные “широкие” идентичности не должны рассматриваться упрощенно, а именно, как некая “уже реальность”, в которую нам нужно только “войти”. Важно уловить те сложнейшие процессы, которые связаны с интерпретацией европейской идентичности в локальных контекстах и, в частности, понять истоки очевидного сопротивления европеизму и космополитизму со сторону значительной части политических элит и массового сознания современной Беларуси...

"Интеллектуалы должны смешиваться с политиками и влиять на политическую жизнь"

Вольф Лепениес

Высокий седой человек быстро протягивает мне руку: “Я Вольф Лепениес”. Во время беседы он приветлив, мягок, слегка ироничен и как-то обескураживающе прост. Ни тени высокомерия, ни намека на собственное величие, на то, что вообще-то он международного уровня топ-менеджер от науки, всемирно известный социолог, автор 4-томной “Истории социологии” и еще десятка книг, переведенных на многие европейские языки, лауреат множества международных премий. Последняя из них — престижная Премия мира немецких книготорговцев (25 000 евро); в разное время ее получали Герман Гессе, Мартин Бубер, Амос Оз, в прошлом году — нынешний Нобелевский лауреат турецкий писатель Орхан Памук...

Первые сто лет Ханны Арендт: попытка адаптации

Aдам Кирш

Ханна Арендт, родившаяся сто лет назад, принадлежит к числу писателей, чьи имена навсегда связаны со злом, творившимся в двадцатом столетии. Подобно Джорджу Оруэллу, Вальтеру Беньямину или Альберу Камю, она была "мобилизована" историей: наделенная незаурядным интеллектом, Ханна Арендт посвятила свою жизнь разгадке тайны новых демонов, "бесов разных", разгулявшихся у нее на глазах. Вряд ли блещущая многими талантами девочка-вундеркинд, выросшая в буржуазной еврейской семье, предвидела такую участь. К двадцати пяти годам она успела прослушать университетский курс классической немецкой философии, позаниматься у Мартина Хайдеггера и защитить диссертацию о Блаженном Августине. То, что она в конечном итоге использовала свои знания для осмысления политических проблем и писала о таких вопросах, как 'суверенитет', 'плюрализм' и 'права человека', было прямым следствием ее биографии...

Первым почуять важное. Что отличает интеллектуала

Юрген Хабермас

В Германии такое эгалитарное понимание интеллектуалами своего статуса восходит корнями к первому поколению после Гёте и Гегеля. Беспокойные литераторы и приват-доценты из числа младогерманцев и левых гегельянцев способствовали складыванию образа свободно парящего, спонтанно вмешивающегося, зачастую сентиментального, взволнованно полемизирующего и непредсказуемого интеллектуала. Они же приложили руку и к формированию прочных негативных предрассудков вокруг этого образа. Не случайно поколение Фейербаха, Гейне и Бёрне, Бруно Бауэра, Макса Штирнера и Юлиуса Фребеля, поколение Маркса, Энгельса и Кьеркегора вышло на сцену в годы перед революцией 1848 года, когда под эгидой раннего либерализма возникли парламентаризм и массовая пресса.